может так понятнее будет
http://gefter.ru/archive/13823Цитата:
В своем анализе современной мир-системы я утверждаю, что мы переживаем структурный кризис: эта система по сути нежизнеспособна, мир находится в состоянии хаоса, из которого мы не выйдем в ближайшие двадцать — сорок лет. Этот кризис обусловлен нехваткой прибавочной стоимости и соответственно упущением потенциального дохода. Система находится в точке бифуркации: в ситуации, когда из имеющегося кризиса существует два альтернативных выхода, позволяющих создать новую стабильную миросистему
Самой важной на данный момент является борьба между двумя гипотетическими альтернативами, одну из которых и должен выбрать мир. Очень трудно обозначить строго два эти направления, но если говорить в целом, одни люди попытаются создать новую мир-систему, воспроизводящую некоторые базовые особенности существующей системы, при этом не будучи капиталистической. Однако она все равно останется системой иерархии и эксплуатации. Другие пойдут в направлении альтернативной системы, относительно демократической и относительно эгалитарной. Мы пока говорим совсем в общем, поскольку структурные элементы такой будущей мир-системы невозможно знать заранее. Но очевидным образом одно из этих решений будет, на мой взгляд, лучшей мир-системой, а другое будет по меньшей мере настолько же плохим или, может быть, даже худшим, чем та мир-система, которую мы имеем на данный момент. Так что это реальная политическая борьба.
Опять же, совершенно невозможно предсказать, к какой из развязок мы в итоге придем; единственное, в чем мы можем быть уверены, — что существующая сейчас система не выживет и что развязка (outcome) настанет. Мы создадим, как в знаменитом высказывании Ильи Пригожина, порядок из хаоса. Такова моя фундаментальная теоретическая позиция.
Цитата:
Что же касается рынка, то следует различать гипотетический рынок и реальный рынок. Гипотетический рынок действует в соответствии с чисто объективными законами спроса и предложения, которые оказывают влияние на цены и тем самым — на поведение рациональных и эгоистичных индивидов. Но в действительности этот гипотетический рынок никогда не существовал в капиталистической мир-системе. Нет сомнения, этому гипотетическому рынку больше всего противостоят сами капиталисты, поскольку, если бы этот гипотетический рынок реально действовал, они не заработали бы ни пенса. Для капиталистов единственный способ делать серьезные деньги — это иметь квазимонополии. А для того чтобы получить эти квазимонополии, им необходимо разностороннее вмешательство государства; и капиталисты в полной мере сознают это. Следовательно, все разговоры об этом гипотетическом рынке — идеологическая риторика. На самом деле рынок функционирует не так; и любой богатый капиталист, если он не сумасшедший, подтвердит это. Специалисты по свободной рыночной экономике не расскажут вам об этом, но ни один капиталист не верит в автономию рынка.
Цитата:
Когда вы говорите о «либеральном капитализме», вы имеете в виду то, что часто называется «неолиберализмом», который вовсе не то же самое, что центристский либерализм, господствовавший в мире ранее. Это, скорее, форма консерватизма. Он все время старался обратить вспять три тенденции, негативные с точки зрения консерватизма: рост расходов на подготовку и найм кадров, рост расходов на капиталовложения и рост расходов на налоги. И неолиберализм — известный под множеством имен, в том числе под именем глобализации, — является попыткой обратить вспять эти тенденции и сократить эти расходы. Он отчасти преуспел в этом, однако все эти попытки показали (я говорю «все», потому что за последние пять сотен лет их было довольно много), что вернуть расходы на уровень, на котором они находились ранее, невозможно. Верно, что расходы на кадры, вложения и налоги росли с 1945-й по 1970 год и снижались с 1970-го до, скажем, 2000 года, но они так и не вернулись на уровень 1945 года. Они поднялись на два пункта, а опустились всего на один. Так обычно в истории и происходит.
Цитата:
Так что нет, эта мир-система не будет длиться вечно, она даже не просуществует дольше сорока — пятидесяти лет. Более того, это будут очень неприятные годы.
Я уже назвал три основные расходы капиталистов: кадры, вложения и налоги. Они всегда вынуждены нести на себе все три типа расходов и всегда хотят удерживать их на максимально низком уровне. Были структурные моменты, позволявшие повышать расходы на три этих фактора в последние пятьсот лет как процент от роста цен. Теперь цены уже настолько высоки, что вы на самом деле больше не можете накопить капитал до какого-то значительного уровня, из-за чего игра уже не стоит свеч. Это означает, что капиталисты больше не будут заинтересованы в капитализме, поскольку он больше не работает на них. Поэтому они осматриваются в поисках серьезных альтернатив, при которых они смогут сохранить свое привилегированное положение в системе другого типа. После пяти сотен лет успешного функционирования колебания этой системы стали сегодня настолько сильными и бесконтрольными, что никто уже не может справиться с ними.
Цитата:
— Если мы говорим о системах ценностей, то я несомненно убежден в том, что более эгалитарный мир — лучший мир; я бы хотел увидеть более эгалитарный мир, чем тот, в котором мы живем сегодня (и который очень неэгалитарен). Но, опять-таки, неравенство было константой во всей известной истории человечества. Возможно, 100 000 лет назад, когда по земле бродили маленькие группы, равенства было больше; но для нас важнее всего тот факт, что современная мир-система стала еще более неравной. Социальная, экономическая и политическая поляризация человечества гораздо сильнее, чем это было сто, двести или триста лет назад. Я думаю, что улучшение этого положения возможно, но я не посмею утверждать, что мы неизбежно увидим его. История не находится на чьей-либо стороне. Неизбежного прогресса не существует, но существует его возможность.
Цитата:
— Здесь нам приходится иметь дело с различными тенденциями. Прежде всего, существует то, что я называю структурным кризисом. Он оказывает воздействие на весь капиталистический тип производства. Если, как я отметил ранее, даже капиталисты ищут альтернативы носящей с ними одно имя системе просто потому, что на производстве слишком трудно делать серьезные деньги, то должна возникнуть новая система. Рост БРИК и этот структурный кризис капитализма взаимосвязаны, поскольку оба они увеличивают число людей, получающих свою долю всемирной прибавочной стоимости. Существующей прибавочной стоимости попросту не хватает на всех и на то, чтобы люди, составляющие верхушку, получали значительный доход. Мир попросту не может сохранять такое положение вещей, при котором 30–40% населения имеют уровень доходов, скажем, Дании, — а именно к этому ведет развитие БРИК. Сам по себе факт того, что им это удастся, усугубит кризис капитализма, хотя для них это на тот момент будет благом. И если бы не кризис, Восточная Азия могла бы продолжить наращивать свою силу, как она делает это сейчас, и приблизительно за семьдесят пять лет стать новой гегемонией и занять место Соединенных Штатов. Но капиталистическая мир-система не проживет еще семьдесят пять лет.
